Шаров В. Чеченский конфликт и реальная угроза ядерного терроризма

Проект нуждается в вашей поддержке.

Шаров В. Чеченский конфликт и реальная угроза ядерного терроризма

В связи с известными событиями в Чечне сейчас особенно актуальной стала проблема ядерного терроризма. То, что казалось маловероятным всего 2-3 года назад, стало обретать зловеще реальные очертания.

Несмотря на то, что еще в начале 90-х годов начали создаваться специальные подразделения по борьбе с организованной преступностью и была надежда, что с ней удастся справиться, время показало, что это был ошибочный вывод, ее рост остановить не удалось и наиболее яркий пример образования новых преступных структур и криминализации государства - Чечня.

Разобраться в истоках конфликта - дело историков, но с началом вооруженных столкновений стало ясно, что терроризм - не простая угроза. Теракты со стороны чеченских группировок возможны и по окончании военных действий, как месть за смерть родственников и потерю имущества. События в Буденновске и Кизляре ярко подтвердили это.

Правительство России отреагировало на угрозы террористов тем, что после официального начала боевых действий в Москву была введена бронетехника, усилена охрана Кремля и центральной части города[1]. Подобные мероприятия были проведены и в других городах России. В Челябинске, например, была усилена охрана жизненно важных объектов и организовано специальное подразделение при областном Комитете по чрезвычайным ситуациям.

Серьезных терактов в Москве не произошло, сохраняется относительное спокойствие. Но ползут слухи о возможном серьезном теракте на Урале.

Урал - средоточение отечественной ядерной промышленности и поэтому эффект от произведенного здесь теракта может быть значителен. Кроме известного предприятия Маяк, производившего ядерную начинку для бомб и боеголовки расположенного в непосредственной близости от двух крупных городов Урала, в этом регионе находятся многочисленные хранилища радиоактивных отходов, получившие известность благодаря Кыштымскому взрыву 1957 г., и хранилище 30 тонн плутония, выработанного Маяком и неиспользованного для производства оружия. В этом регионе также планируется разместить хранилище для демонтированных боеголовок. Недалеко от Екатеринбурга расположена Белоярская АЭС. Наконец, реки, болота и озера - открытые хранилища радиоактивных отходов, самыми известными из которых являются река Теча и озеро Карачай. Чем не объекты для теракта? Радиоактивность только твердых и жидких отходов, сосредоточенных на ограниченной площади, превышает 1 млрд. кюри [2], что само по себе небезопасно, а в случае каких-либо диверсий положение может стать катастрофическим.

Для террористов особенно привлекательны объекты, находящиеся на территории Маяка, так как разрушение их повлечет за собой глобальные последствия, сравнимые лишь с ядерным взрывом или даже локальной ядерной войной. Разрушение хранилищ плутония на Маяке приведет к распространению плутония в регионе, увеличит смертность от раковых заболеваний и повлечет за собой тяжелые последствия для населения этого региона. Кроме того, полностью выключенными из хозяйственной деятельности окажутся огромные территории, проживание на которых также станет невозможным. Кроме того, разрушение Маяка грозит остановкой реактора по переработке радиоактивных отходов, что станет причиной резкого накопления отходов и загрязнения окружающей среды.

В случае же диверсии на Белоярской АЭС, может произойти радиоактивное загрязнение окружающей среды, от которого в первую очередь пострадают жители Екатеринбурга, Челябинска и близлежащих небольших городов.

Вот некоторые факты, позволяющие считать, что теракты возможны: Во-первых, охрана. Ранее в качестве охранников использовались военнослужащие - выходцы из Средней Азии и Кавказа - как правило, мусульманское население, многие - из Чечни [3]. Эти люди прекрасно осведомлены о тонкостях охранного режима, его слабых местах и знают, как можно беспрепятственно проникнуть на территорию Маяка. Во-вторых, плохая дисциплина: в армии не выполняются приказы командиров, распространено дезертирство [10,11], коррупция среди многих солдат и офицеров достигла высокого уровня, есть возможность подкупа охранников. В-третьих, коррупция среди таможенников и чиновников. Это позволяет беспрепятственно пересекать границы и перевозить оружие и боеприпасы. В-четвертых, скопление обычного оружия и боеприпасов. На Урале - производителе оружия - его можно достать в любых количествах. Кроме того здесь расположены склады учебных дивизий. Так что боеприпасы и оружие не надо привозить с собой - его можно купить на месте. (Ежедневно правоохранительные службы Челябинска изымают у населения незарегистрированное оружие и боеприпасы)[4,5]. В-пятых, экономические трудности. Существует возможность подкупа сотрудников, которые месяцами не получают зарплаты, а также использование их религиозных или национальных чувств. Известны многочисленные факты участия сотрудников милиции в организованных криминальных группах [6,7]. В-шестых, отсутствие законов об охране важнейших объектов и отсутствие опыта работы в экстремальных ситуациях [3]. В-седьмых, в Чечне стало почетным использование смертников и не исключено, что подъем морального духа у боевиков может быть использован для диверсионных актов на ядерных объектах [8].

Реальность дудаевских угроз подтверждается несколькими последними событиями: стремлением придать конфликту затяжной характер и вовлечь в него другие государства, перенесением акцентов на национальные и религиозные аспекты конфликта, продолжением военных действий. Возможно, что взрыв грузовика с боеприпасами в железнодорожном эшелоне на станции Таловая, перевозившем подразделение из Екатеринбурга [9], является началом террористических актов на Урале.

Местное руководство встревожено положением и поэтому принимает дополнительные меры по усилению охраны Маяка и организует спецподразделения с изучением опыта в США. Уже взяты под контроль лица чеченской национальности и лица, имеющие родственников и знакомых в Чечне [3], предприняты и другие меры в закрытых городах Снежинске и Озерске. Тем не менее, хранение радиоактивных отходов, плутония и демонтированных ядерных боеголовок на территории России становится все более опасным.

Существует и другая опасность. Охрана ядерного комплекса требует огромных денег, и деньги для охраны строящейся новой АЭС на Южном Урале могут стать еще одним обоснованием для ее строительства. Не раз сторонники строительства АЭС приводили этот веский довод: громадные средства уже потрачены - необходимо ее заканчивать.

Каков же выход из настоящего положения? Наверное, только один - благоразумие политиков, их способность принимать компромиссные решения, а также способность предвидеть и прогнозировать развитие ситуации, не позволяя ей выйти из-под контроля.

Сами работники комбината Маяк остро воспринимают угрозу ядерного терроризма и на вопрос корреспондента: "Чего больше всего Вы боитесь?" неизменно отвечают: "Дудаева". Хотя самые тяжелые экономические и социальные проблемы для них - перспектива потерять работу и опасность быть облученными - как никогда актуальны [12].

СНОСКИ:

1. Яков В. "Власти все откровеннее предпочитают "камуфляж". "Известия",N6 (24365), 6 января 1995 года, с.1.

2. Шаров В.Б. "Здоровье и радиация". Челябинск,1992, 43 с.

3. Чуносов А.. "Дудаев грозит перенести войну в глубь России. Уральские ядерщики принимают меры против терроризма". "Вечерний Челябинск",N19 (7702), 1 февраля 1995 года, с.1.

4. "Криминал-факты". "Вечерний Челябинск", N21 (7704), 3 февраля 1995 г., с.1. 5. Бузуев И. "Конец уголовной междоусобице в Миассе". "Челябинский рабочий", N9 (22454), 19 января 1995 г., с.1.

6. Свищев М., Козин А. "Червоные валеты" из Сороковки". "Челябинский рабочий", N38 (21723), 22 февраля 1992 г., с.3.

7. Свищев М., Козин А. "Смертоносная платина". "Челябинский рабочий", N26 (21711), 6 февраля 1992 г., с.3.

8. Варфоломеев В. "Чеченцам оставили один путь: или убивать русских солдат, или самим быть убитыми. Середины нет" - заявил в интервью радиостанции "Эхо Москвы" Джохар Дудаев". "Челябинский рабочий", N18 (22463), 1 февраля 1995 года, с.2.

9. Миролевич В. "Взрыв на станции Таловая". "Известия", N13 (24372), 24 января 1995 года, с.1.

10. Яков В. "Я не хочу убивать". "Известия", N21 (24380),3 февраля 1995 года, с.2. 11. Попов Г. "События в Чечне показывают, кому и зачем нужна дискредитация Армии". "Известия", N15 (24374), 26 января 1995 года, с.4.

12. А.Скрипов. "Свет и тени ядерного монстра". "Вечерний Челябинск", 8 февраля 1995 года, N24 (7707), с.2.

Выработка требований к системе физической защиты начинается с определения параметров вероятной угрозы. Так называемая модель базовой угрозы вырабатывается по результатам анализа преступной антиядерной деятельности внутри страны и за рубежом и включает в себя такие характеристики как размер террористической группы, используемое оружие и снаряжение, тактика действий, и т.д. (9). Модель постоянно пересматривается. Например, в США, после прорыва грузовика на территорию АЭС Три-Майл-Айлэнд (март 1993 г.), Комиссией по ядерному регулированию (NRC) было принято решение о внесении в модель возможности прорыва начиненных взрывчаткой транспортных средств. Соответственно, меры по защите от такого прорыва были приняты на атомных станциях страны.

Необходимо отметить, что организация физической защиты ядерных объектов предполагает обстановку относительного порядка и отсутствие боевых действий. В частности, рейд чеченских боевиков на город Буденновск в июне 1995 г. далеко выходит за рамки модели базовой угрозы. Ответственность по защите от атак подобного масштаба лежит не на атомных станциях, а на силовых государственных структурах.

В России применение модели базовой угрозы началось сравнительно недавно (в прошлом, основной целью мер охраны АЭС было предотвращение хищений материальных ценностей и защита станций в случае войны). В ее составлении участвуют специалисты 2-го ГУ Минатома, ФСБ и других ведомств. Вследствие отсутствия информации о методологиях подхода и структуре модели, оценка эффективности ее применения не представляется возможной.

Следующим шагом проектирования систем защиты АЭС является анализ ее жизненноважных элементов и возможных путей их поражения. Список критического оборудования, определяемый в тесном взаимодействии с работниками АЭС и специалистами конструкторско-проектных организаций, обычно включает хранилище отработанного топлива и критические элементы реакторной установки - центральный зал управления, основные и запасные системы охлаждения (насосы, трубопроводы), системы электроснабжения (распределительные щиты, кабельные магистрали, дизель-генераторы) (10). На этом этапе осуществляется интеграция аспектов технической безопасности реактора и физической защиты. В ходе анализа выявляются возможные маршруты продвижения террористов и соответствующие затраты. Время является критическим параметром. Конфигурация системы защиты, ее приборное оформление, требование к силам охраны определяются таким образом, чтобы удержать противника до подхода основных сил.

В России, где до недавнего прошлого угроза диверсии на АЭС не рассматривалась, концепции жизненноважных зон и системного анализа по разработке физической защиты являются относительно новыми. Эти работы проводятся специалистами СНПО Элерон (Минатом) во взаимодействии с атомными станциями. Их выполнение тормозится отсутствием средств у АЭС. Взаимодействие с АЭС за пределами России также затрудняется отсутствием налаженного механизма обмена секретной информацией.

Реальная охрана АЭС обеспечивается системой инженерных барьеров, техническими средствами и персоналом охраны. Задача технических систем периметра станций (включающих двойное ограждение, освещение, систему датчиков для обнаружения попытки проникновения и телекамеры) состоит в предоставлении полной и своевременной информации о нападении, на основе которой организуется оборона и вызывается подкрепление (11). Критическими факторами являются действия и выучка вооруженной охраны, ее обеспеченность оборонительными позициями и техническими средствами. Без активного противодействия охраны, по оценкам экспертов США, террористам, оснащенным компактными взрывными устройствами (камуфлетными, линейными, поверхностными и т.д.) и гранатометами типа РПГ-7, может понадобиться всего лишь полторы минуты для проникновения в жизненно важные зоны реактора и разрушения критического оборудования.

Большое внимание в США уделяется вопросам нейтрализации возможной помощи террористам со стороны сотрудника(ов) станции. Обычными мерами являются проверка благонадежности, контроль потребления алкоголя и наркотиков, защита информации. Осуществляется строгий контроль доступа на территорию АЭС и в ее жизненноважные зоны. При входе на территорию станции все сотрудники обязаны пройти через мониторы (типа аэропортовских турникетов) обнаружения оружия и взрывчатых веществ (12).

Организация физической защиты ядерных объектов в России встречается со значительными сложностями. Атомные станции проектировались и строились без учета требований физической защиты (13). На промплощадках АЭС находятся многочисленные вспомогательные службы, что затрудняет обеспечение контроля доступа и досмотра. Большие территории площадок АЭС осложняют контроль внешнего периметра. Далеки от совершенства технические системы. Практически не используются стандартные для западных станций видеокамеры, инфракрасные и микроволновые детекторы. Недостаточно использование металлических детекторов на контрольно-пропускных пунктах. В центральных караульных станциях отсутствуют современные системы отображения и анализа информации. Помещения охраны не укреплены и легко уязвимы при поражении стрелковым оружием; отсутствуют заграждения против прорыва автотранспорта. Большой проблемой является отсутствие современных средств связи: основным средством внутриобъектной и внешней связи по-прежнему остаются незащищенные телефонные линии. Существуют случаи неукомплектованности обеспечиваемой внутренними войсками МВД охраны. (Необходимо отметить, что по численности персонала охраны на ядерных объектах Россия значительно превосходит США и другие страны Запада). Наконец, остается неполной система законодательства, регулирующая организацию и применение физической защиты на ядерных объектах, существуют проблемы в организации действенного контроля эффективности систем физзащиты со стороны Госатомнадзора (14).

Заключение

Обострение боевых действий в Чечне зимой и весной 1995 г., июньский рейд отряда Басаева на Буденновск и январское нападение Радуева на Кизляр заставили российское правительство усилить оборону ядерных объектов. Дополнительные группы тактического реагирования появились на атомных станциях. Произошло усиление режима в закрытых городах Минатома. Однако работа по созданию высокоэффективной и экономичной системы безопасности ядерного комплекса далека от завершения. Предстоит освоить новые методики, создать материальную базу и современные учебные центры, разработать соответствующее законодательство и создать благоприятные условия для его выполнения.

В качестве основной проблемы часто указывается высокая стоимость защиты ядерного комплекса. Действительно, обеспечение безопасности объектов министерства энергетики США ежегодно обходится американским налогоплательщикам в 600 миллионов долларов (15). Однако существуют пути снижения затрат. Отсутствие дорогих технических средств может быть компенсировано использованием персонала охраны. Затраты средств и времени могут быть также значительно сокращены посредством сотрудничества со странами Запада. Необходимо также помнить о том, что финансовая и социально-политическая цена ликвидации последствий успешного акта ядерного терроризма может намного превысить стоимость превентивных мер защиты.

Примечания:

1. Михаил Кулик. "Андреева Губа: раскрыто еще одно ядерное хищение", "Ядерный Контроль", #11, ноябрь 1995, стр.2-5.

2. Успешная попытка овладения ядерными боеприпасами или материалами наиболее вероятна в процессе их транспортировки. В отношении ядерных материалов, наибольшую угрозу представляет попытка их похищения со складов или технологических линий предприятий топливного комплекса и научных центров при участии сотрудников этих организаций.

3. Исключением являются радиохимические заводы, работающие с большими объемами высокоактивных отходов и агрессивных химических реагентов при высоких температурах и давлениях. Однако все три радиохимических завода в России расположены в закрытых городах Томске-7, Красноярске-26 и Челябинске-65 и являются исключительно сложной целью для атаки.

4. Согласно экспертам Лос-Аламосской лаборатории США, не представляет опасности саботаж исследовательских реакторов мощностью до 2 МВт. Ситуация с реакторами большей мощности зависит от типа и конструкции каждой конкретной установки. В России реакторы с мощностью в десятки-сотни МВт работают в исследовательских центрах и на кораблях атомного флота; 4 реактора ЭПГ-12 работают на Билибинской АЭС. Промышленный реактор в Красноярске-26 в силу своего подземного расположения является относительно безопасным.

5. Вероятность тяжелых последствий повышена вследствие отсутствия у российских реакторов (кроме реакторов ВВЭР-1000) прочной герметичной внешней оболочки-контэйнмента. Отсутствие контэйнмента также ставит вопрос о необходимости защиты реакторов средствами ПВО от тарана реактора самолетом.

6. Водо-графитовые реакторы (РБМК и некоторые промышленные) являются более опасными в силу возможной положительности коэффициента реактивности и взрывного взаимодействия систем графит-вода-цирконий (алюминий). Алюминий, широко применяемый в качестве конструкционного элемента промышленных реакторов, имеет к тому же относительно невысокую температуру плавления, что значительно снижает сопротивляемость реактора к авариям с потерей теплоносителя.

7. Например, потеря Игналинской АЭС, производящей 70% электричества Литвы, могла бы привести республику на грань экономической катастрофы.

8. Организация защиты АЭС зачастую сложнее, чем защита стратегических материалов на объектах топливного цикла. Это связано с тем, что разрушение жизненных конструкций реактора может быть осуществлено в сроки существенно меньшие, чем сроки необходимые для захвата и выноса ядерного материала. Кроме того, прорыв террористов к реактору означает полный успех их акции, в то время как при защите ядерных материалов возможны меры по преследованию преступников и возвращению материалов.

9. В США головным ведомством по выработке моделей базовой угрозы для коммерческих объектов является Комиссия по ядерному регулированию(NRC). Детальное описание модели засекречено. Список общих характеристик угрозы реакторам АЭС включает:

а) вооруженную атаку хорошо подготовленным противником с возможным пособничеством "изнутри"; противник вооружен ручным стрелковым оружием, имеет необходимое снаряжение (инструменты, взрывчатку) и передвигается на автомобиле с четырьмя ведущими колесами;

б) диверсионные действия сотрудника станции (любой должности);

в) прорыв транспортных средств, начиненных взрывчаткой. (J.Davidson, R.Warren "Development and Maintenance of a Design Basis Threat for Use in Designing Nuclear Safegaurds", NRC, November 1994.)

10. В соответствии с рекомендациями NRC, список жизненно важного оборудования включает системы, разрушение которых ведет к потере теплоносителя из корпуса реактора и комплекс оборудования, необходимый для безопасной остановки реактора.

11. Согласно положениям NRC, центральный пункт охраны является жизненноважной зоной АЭС. Тем самым подчеркивается его высокая значимость при организации обороны объекта.

12. Современные средства контроля не способны обеспечить стопроцентное обнаружение взрывчатых веществ. Технические сложности существуют, например, при обнаружении пластиковых взрывчаток.

13. А.В.Измайлов. "Проблемы физической защиты ядерных объектов и материалов в России", выступление на семинаре "Ученые за нераспространение ядерного оружия", Нахабино, 1994.

14. Критическая оценка состояния систем физической защиты приводится в документе "Отчет о деятельности федерального надзора России по ядерной и радиационной безопасности в 1993 году" (утвержден приказом Госатомнадзора России от 13.05.94, #61).

15. Прямые ежегодные затраты на меры физзащиты, учета и контроля ядерных материалов составляют 58 и 55 миллионов долларов. Дополнительно, примерно 320 миллионов тратится на содержание и обучение сил охраны, 46 миллионов на НИОКР в области безопасности, 17 и 21 миллион на капитальное оборудование и строительство, и 69 миллионов на прочие связанные программы.